| |||
|
2005 год Левые нужны даже правым Но только не во власти Возможные последствия прихода левых сил к власти в России обсуждались в феврале на семинаре, организованном фондом «Территория будущего». О том, как может сказаться смена власти на соблюдении гарантий прав человека, конституционных свобод и частной собственности, говорили почти все приглашенные эксперты, однако большинство из них отмечали малую вероятность победы левых партий по причине раскола в их рядах и отказа КПРФ от традиционных форм и методов борьбы. При этом многие политологи и экономисты предполагают, что даже в случае победы левых на выборах Россия не свернет с пути реформ, только проводиться они будут в интересах большинства населения и с учетом соблюдения прав наиболее незащищенных слоев общества. Фрагменты из наиболее интересных выступлений на семинаре «Левые в России: новая идентичность» приводятся ниже. Борис КАГАРЛИЦКИЙ, директор Института глобализации: Если задается вопрос, существует ли левое движение, значит, оно существует. В противном случае никакого смысла в таком вопросе не было бы. Прежде всего, меня интересует, почему левые, если они придут к власти, должны оправдываться, утверждая, что они за права человека и частную собственность. Левым оправдываться совершенно не в чем, особенно на идеологическом уровне. Почему левые должны доказывать, что они за демократию, а правые не должны? Или мы считаем, что они заведомо за? Для левых демократия является такой же очевидной политической ценностью, как и для либералов, но есть одно принципиальное политическое отличие – левые понимают демократию по-другому. И нельзя считать частную собственность понятием, равноценным демократии и правам человека. Либеральный тезис о том, что свобода торговли есть нечто тождественное свободе политических выборов и политических партий, построен исключительно на тождественности слов, никакого экономического и социального обоснования он не имеет. С таким же успехом можно было бы сказать, что обязательным условием политической свободы является свободное падение всех тел. Принципиальное мнение левой оппозиции – все институты частной собственности и частного предпринимательства являются мощнейшим ограничителем свободы и демократии. Но оно не предполагает полного отказа от частной собственности. Оно лишь означает, что в условиях диктатуры пролетариата эти институты реализуются иначе, чем при диктатуре буржуазии. Я пока не вижу вероятной перспективы прихода левых к власти, поэтому говорить о каких-то последствиях не берусь. Разве что может прийти к власти какая-то партия, называющая себя левой, но проводящая политику правых, чего очень ждет либеральная часть левеющего российского общества. Егор ХОЛМОГОРОВ, политолог: В нашей стране нарушена справедливость по отношению к группе людей, которая занимается научно-технической и производственной работой (от фундаментальных ученых до квалифицированных рабочих). Они при социализме были востребованы и знали, что, грубо говоря, создают будущее. И вдруг оказалось, что они никому не нужны. В ближайшие несколько лет ожидается аккумуляция недовольства этих социальных групп. Сегодня нет политической силы, которая их представляет. Была КПРФ, но она фактически разрушена. Новые левые движения не исходят из принципа восстановления справедливости по отношению к большинству, они хотят восстановить справедливость для локальных групп населения. И каким образом сейчас левые могу появиться у власти, я не знаю. Возможно, сначала появится какая угодно новая власть, а потом в опасении социального взрыва она будет леветь. Алексей ХАЙТУН, доктор экономических наук, профессор: Что означает факт тех демонстраций, которые мы сейчас наблюдаем. Государство, которое выстроило модель управляемой демократии, вертикаль власти, авторитарные системы управления с опорой на силовые структуры, беспомощно. Оно не может ни управлять, ни контролировать народные массы. Ни одна партия не взяла на себя ответственность за эти митинги. Народ вышел на них стихийно. О чем это говорит? О том, что нет ни левых, не правых. Это позволяет называть вышедших на улицы людей номенклатурными халявщиками. Но это не так. В Химках вышли на улицы старые работники оборонных предприятий, в том числе кандидаты наук и квалифицированные рабочие. И оказалось, что именно этот «класс» может стать лидером организованного движения. То есть в народе существуют самоорганизующиеся силы. Что должны были предложить государству все его социологи в штатском? Они должны были очертить границы, в которых государство может проводить реформы. И предупредить, что выход за эти границы опасен. Государственные социологи должны были предостеречь президента. Ведь цена вопроса – копеечная. Только сейчас во всех СМИ начинают наперебой объяснять, какую компенсацию получат пенсионеры, люди в погонах. А надо было делать это с самого начала. Но наше государство не такое, как оно себя позиционирует, не такое сильное, не такое авторитарное. И оно вовремя, увы, ничего не смогло сделать. Эмиль ПАИН, заведующий Центром исследования проблем ксенофобии Института социологии РАН Левые должны быть радикалами и реформаторами, и потому их никогда не нужно допускать к власти, они нужны только на том этапе, когда они за нее борются. Тогда они могут быть модернистами, авангардистами. Но как только они приходят к власти, они тут же возводят свои заблуждения в ранг государственного стиля, при этом они меняют свои взгляды на державные и неминуемо становятся правыми. И не только у нас, но и в социал-демократических странах Европы. При этом вы не найдете ни одной европейской страны, в которой пришедшие к власти социал-демократы не признавали бы частной собственности. И там они уже мало чем напоминают классических социалистов. Могут ли левые прийти к власти? Упаси, Боже! Нужны ли левые? Обязательно! На стадии борьбы за власть. В наших условиях настоящие левые – это позитивное явление. Ни к какой власти они не придут, но стимулировать перемены в угоду какой-то части населения, которое особенно пострадало от политики властей, они могут и должны. То есть они должны защищать угнетенное меньшинство. А защищать большинство – это нелепость. Чтобы большинство могло само защитить себя, оно должно взять власть. Если оно само себя не защищает, никто его не защитит. Андрей КОЛЕСНИКОВ, политолог: Я хотел бы сказать о природе того политического протеста Любой левый протест постепенно обуржуазивается. Поэтому проблема номер один – идентификационные черты левой системы ценностей. Можно ли сегодняшний протест назвать левым? Сомневаюсь. Во-первых, он не маркирован ни левыми партиями, ни левыми идеями. Старушки выходили под красными флагами просто потому, что они привыкли выходить на демонстрации под красными знаменами. Это нормальный социальный протест, противодействие некоему действию. Протест против буржуазной реформы мог бы считаться левым. Но это протест не против реформы, а против способов проведения этой реформы, отвратительных методов ее администрирования. Студенческий протест против отмены отсрочек в армии – это тоже левый протест против армии как института государственнического, державного, то есть правого. Но логика этого протеста все-таки праволиберальная, поскольку он защищает постиндустриальную реформу, контрактную армию. Вотум недоверия правительству это тоже лишь с одной стороны протест левой оппозиции против правого правительства. Но если почитать текст вотума, то мы увидим, что там правительство критикуется за то, что оно плохо справляется со своими обязанностями и вряд ли сможет справиться с такими важными реформами, как реформа ЖКХ, реформа здравоохранения и образования. Разве это левый вотум недоверия? Или все-таки правый? Все смешалось в нашем социальном протесте. С другой стороны, мы имеем системную оппозицию, которая выступает против нынешнего режима. Это, скорее, левая оппозиция, поскольку и «Яблоко, и «Наш выбор» Хакамады – это левые либералы. Правые либералы – это уже исчезающий вид, представленный лишь в номенклатурной оппозиции, которая, входя в правительство, пытается изменить власть изнутри. Наконец, есть еще статусные левые 90-х годов, то есть коммунисты. О них сегодня вообще не идет речь, потому что все понимают, что они лишь приводные ремни разных кремлевских проектов. Они управляются властью. Они могут выйти из-под контроля, но сегодня социологи даже не предполагают, что они могут стать серьезной и опасной для нынешней власти самостоятельной силой. У правых и левых либералов есть общий враг – это не Путин, а национал-социалистическая оппозиция, которая может стать реальной политической силой и прийти к власти. Мне кажется, что эта угроза неэфемерная, что она существует. Но своими реальными путь не врагами, но оппонентами, правые и левые либералы сегодня считают прежде всего правых и левых консерваторов. Записал Константин КАТАНЯН 2004 год Обратная сторона АГС Германия уже не представляет себе, как жить без альтернативной службы, а Россия только размышляет о ее перспективах Реализация на практике федерального закона "Об альтернативной гражданской службе" в обозримом будущем будет происходить в условиях "дедовщины" и сегрегации на "своих" и "чужих". Россия - очень богатая страна, раз она может позволить себе принцип экстерриториальности при призыве молодых людей на альтернативную гражданскую службу (АГС). Бескрайние просторы нашей страны позволяют направлять призывников, не желающих служить с оружием в руках, за тысячи километров от дома, причем за средства федерального бюджета. При этом часть из них попадет на гражданские специальности в воинских частях, другие же будут "вкалывать" в гражданских учреждениях, где также условия службы будут приближены к "боевым". К таким выводам приходят специалисты, которым по роду службы приходится анализировать проблемы, с которыми могут столкнуться молодые россияне, высказавшие намерение проходить АГС. Пока в наших Вооруженных силах свирепствует "дедовщина", нет оснований рассчитывать на то, что с ней не столкнутся и "альтернативщики", направленные на службу в военные госпитали и другие части, где имеются так называемые гражданские должности. Работать санитаром сегодня не только трудно, но и не престижно. Поэтому добровольно выносить горшки и менять простыни тяжелым больным соглашаются немногие. От нехватки обслуживающего персонала страдают многие медицинские учреждения. Но в госпитале, куда могут быть направлены "альтернативщики", и без того тяжелая работа может превратиться в каторжный труд, поскольку бок о бок с АГСником здесь будут выполнять аналогичные обязанности и военнослужащие, в том числе и готовящиеся к скорому "дембелю". Как будут относиться классические "деды" к своим коллегам, не желающим одевать военную форму, нетрудно догадаться. Их будут эксплуатировать нещадно, гоняя с утра до вечера. Их будут третировать, называть "косарями" и наказывать за малейшую провинность. А начальство постарается не замечать такого издевательства старослужащих над молодыми АГСниками, поскольку отношение офицеров к "отказникам" не станет позитивным ни за год, ни даже за пять лет. Пройдут десятилетия, прежде чем в обществе сформируется уважение к людям, принципиально не желающим брать в руки оружие. Причем последними начнут разделять такое общественное мнение именно люди в погонах. Судьба "альтернативщиков" в обычных больницах кажется менее грустной, поскольку здесь их начальство - вполне гражданские служащие. Однако практически бесправное положение АГСников позволит любому начальнику-самодуру взваливать на них самую грязную работу, от которой отказываются вольнонаемные служащие. Попробуй заставить обычного санитара таскать кровати и тумбочки с одного этажа на другой - он тут же уволится. А "отказнику" придется подчиниться, чтобы за невыполнение распоряжения руководства не оказаться в изгоях. Мало того, систематическое неподчинение начальству может повлечь строгие санкции, в результате чего строптивцу грозит либо уголовное наказание, либо "перевод" на военную службу. Но обязательно будут среди АГСников и "блатные", в первую очередь, дети высокопоставленных чиновников и офицеров. Их не только тяжелую работу, но и ни какую другую выполнять просто не заставишь. Более того, к руководству той же больницы наверняка наведаются родители таких "альтернативщиков", чтобы в доходчивой форме объяснить, что их любимое чадо должно служить формально, не утруждая себя тяжелой работой. Для того, чтобы уговорить начальство, в ход пойдут и посылы, и угрозы, и обыкновенные взятки. Кто-то возможно, и устоит перед такими аргументами, но большинство низкооплачиваемых медиков наверняка расценят АГС как хороший шанс улучшить свое материальное положение. Можно ли в России использовать опыт ФРГ, где альтернативная служба существует уже четыре десятка лет? Тот вопрос не раз задавали себе члены делегации российских экспертов и чиновников, на практике осуществляющих альтернативный "призыв" и приглашенных в Германию Фондом Фридриха Эберта именно для того, чтобы познакомиться с условиями службы немецких "альтернативщиков" и правилами их призыва на АГС. Автору этих строк, попавшему в состав данной группы специалистов, тоже пришлось задуматься над тем, сколько же лет понадобится нашей стране, чтобы превратить АГС в реальный инструмент социальной политики, необходимость которого признается не только пацифистами, но и самыми что ни на есть записными патриотами. Когда в 1961 году в ФРГ ввели всеобщую воинскую повинность, там тут же появились и первые уклонисты. Отношение к "отказникам" тогда было почти такое же, как сейчас в России, поведал нам пастор Ульрих Финк, который посвятил почти всю свою жизнь защите прав тех молодых людей, которые даже под страхом уголовного преследования не желали служить в армии. Многие считали чуть ли не дезертирами, а свое право на прохождение АГС призывнику приходилось отстаивать, как сейчас в России, в специальной комиссии, где его допрашивали с пристрастием о причинах отказа от военной службы. В настоящее время в Германии никто уже не отрицает, что АГСники позволяют стране успешно осуществлять заботу о больных, престарелых и немощных людях, нуждающихся в постоянном уходе. Срок АГС в Германии при этом не превышает 10 месяцев. Это всего на месяц больше, чем служба в армии. При этом парламент намерен уже в ближайшее время избавить "альтернативщиков" от этого лишнего месяца. Но есть и другие предложения. Например, сократить срок как военной, так и гражданской службы до полугода. Или вообще отказаться от всеобщей воинской обязанности. Но при этом государство заранее пытается продумать последствия таких шагов. За полгода трудно обучить не только солдата обращению с современной военной техникой, но и "отказника" - общению с теми беспомощными стариками или детьми, которые не могут самостоятельно себя обслуживать и нуждаются в помощи. А если вовсе отменить призыв, то надо затратить немалые средства, чтобы привлечь добровольцев и заместить непрестижные, но очень важные для общества места в социальных учреждениях. Ведь "альтернативщику" можно платить примерно 8 евро в день, а доброволец за такие деньги вряд ли согласится посвятить свою жизнь служению людям. Впрочем, молодые люди, проходящие АГС, обычно стараются устроиться на работу поближе к дому, чтобы не обременять себя лишними расходами. Если же "отказник" соглашается отправиться в другой регион (место службы он должен найти себе сам), то организация, использующая труд "альтернативщиков", либо обеспечивает его жильем, либо оплачивает найм жилого помещения. А поскольку речь идет о частных, но большей частью некоммерческих организациях, в основном благотворительных, то определенную компенсацию этих расходов они получают из государственного бюджета. Положение "альтернативщиков" в Германии регулируется выверенными нормативными документами, не позволяющими эксплуатировать их сверх положенного. В ортопедической клинике в Потсдаме, например, мы могли ознакомиться с утвержденными правилами прохождения АГС, в которых черным по белому зафиксировано, что "альтернативщик" должен работать не более 8 часов, причем задействовать его в ночное время строго запрещается. По ночам ухаживать за больными должны только штатные санитары. Это вовсе не значит, что молодой человек освобожден от физически и морально трудных обязанностей, поскольку часами общаться с престарелым или умственно осталым человеком даже сложнее, чем по несколько раз в день переносить парализованного с койки в инвалидное кресло и обратно. Но заставить его копать ямы для саженцев или переносить те же кровати и тумбочки не вправе даже руоводитель этого учреждения, а тем более медсестра, которой непосредственно подчинены АГСники. А после работы каждый вправе распоряжаться свои временем: можно готовиться к поступлению в вуз, а можно и скоротать вечерок в ближайшем баре. За тем, чтобы правила прохождения альтернативной службы не нарушались работодателем, следит Федеральное ведомство по делам АГС. Оно же, как рассказал нам глава этого ведомства Дитмар Пайкерт, формирует списки "отказников" и направляет их в те учреждения, с которыми призывник, не желающий идти в армию, заранее договарился о прохождении службы. В настоящее время Федеральное ведомство по делам АГС удовлетворяет почти 90% заявлений об отказе от военной службы. Но если призывник неверно заполнил свою анкету или не сумел сформулировать причины, по которым он отказывается брать в руки оружие, то его могут и "завернуть" с гражданской службы. Правда, он вправе обжаловать это решение, в том числе и в судебных инстанциях. Но обычно до этого дело не доходит. Впрочем, иногда и самый отлаженный механизм дает сбои. Для разрешения любых конфликтов, возникающих в этой сфере, в Германии существует федеральный уполномоченный по делам АГС. Евангелический пастор Дитер Хаклер, занимающий этот пост уже более 12 лет, рассказал нам, что и в ФРГ "альтернативщиков" порой пытаются эксплуатировать более предписанных законом 38,5 часов в неделю (в восточных землях - 40 часов). Однако такие случаи - это все же исключение из правил. Если же такого рода жалоба все же поступает на имя федерального уполномоченного, он поручает своим специальным представителям в регионах провести проверку на месте. В том случае, когда приведенные в жалобе факты подтверждаются, сразу же ставится вопрос о переводе АГСника на другую работу. В самом крайнем случае речь может идти даже о лишении провинившегося учреждения возможности использовать в дальнейшем труд "альтернативщиков". Сами молодые люди тоже порой совершают неприглядные поступки. Некоторые просто отказываются выполнять порученную им работу. Самое страшное наказание для таких "сачков" - лишение их статуса "отказника" и передача документов в Бундесвер для призыва на военную службу. Хотя за уклонение от АГС возможно и уголовное преследование, но оно обычно влечет лишь условное осуждение, причем на срок, не превышающий 10 месяцев. Если в России от идеи полного перехода на профессиональную армию уже, кажется, отказались, то в ФРГ сейчас эта проблема весьма актуальна. Но вначале правительство и парламент должны найти способ компенсировать потерю почти 100 тысяч социальных работников. Пока парламентарии только дебатируют на эту тему, а Министерство по делам семьи, пенсионеров, женщин и молодежи уже разрабатывает перспективные планы замены АГСников добровольцами. Существует, как признался Дитер Хаклер, и соблазн ввести обязательную социальную службу, причем не только для мужчин, но и для женщин. Но такой подход, по его мнению, не соответствует духу современного общества. По словам Хаклера, прошло то время, когда все проблемы граждан должно было решать государство. Сегодня люди сами должны осознавать, что молодое поколение, и без того малочисленное, не может взваливать на свои плечи всю заботу о детях, престарелых и инвалидах. В действительно социальном государстве помощь им должно оказывать все трудоспособное население. А государство должно лишь создать условия, при которых эта важная для общества работа стала бы более привлекательной в материальном смысле. У нас же пока социальный характер государства лишь декларируется, а АГС вводится для соблюдения конституционных прав призывников, не желающих брать в руки оружие,но отнюдь не для того, чтобы реально улучшить положение немощных граждан, которым требуются уход и постоянная забота со стороны общества. Константин Катанян 2003 год Прокуратуре такой сенатор не нужен Глава компании «ЮКОС-Москва» Василий Шахновский, который также обвиняется Генпрокуратурой РФ в совершении уголовного преступления, избран на этой неделе членом Совета Федерации. Прокуратура протестует… Решение направить Шахновского своим представителем в СФ было принято в минувший понедельник на внеочередном заседании законодательного собрания (Суглана) Эвенкийского автономного округа. Прежний представитель законодательной власти автономного округа в верхней палате российского парламента Николай Анисимов был избран сравнительно недавно – 18 апреля 2001 года. Его полномочия должны были закончиться в апреле 2006 года, однако неожиданно депутаты автономии решили переизбрать своего сенатора. При этом никто не высказывается на тему, в какой степени это решение связано с уголовным делом в отношении Шахновского, который отныне будет защищен парламентским иммунитетом. В сообщениях информационных агентств лишь констатируется, что Шахновский уходит с поста руководителя своей компании. 17 октября Генпрокуратура предъявила обвинения Шахновскому в уклонении от уплаты налогов в период с 1998 по 2000 год. Шахновскому было запрещено покидать Москву, с него взята подписка о невыезде. Впрочем, вопрос о подтверждении полномочий Шахновского на заседании СФ пока не рассматривался. А Генпрокуратура тем временем решила опротестовать решение эвенкийских законодателей в КрасноЯрском краевом суде. Прокуратура усматривает ряд процедурных нарушений при избрании Шахновского (выборы были безальтернативными) и утверждает, что Суглан нарушил закон, не указав срока полномочий нового сенатора. Сами депутаты в ответ ссылаются на то, что любой член СФ назначается на срок полномочий того органа, который его делегировал в верхнюю палату российского парламента – эта норма имеется в федеральном законе. К тому же соперники у Шахновского были, но они сняли свои кандидатуры в его пользу. Пока суд не вынесет своего решения, Шахновский, кстати, может пользоваться парламентским иммунитетом. Удивительно, что никаких мер ради своей безопасности не стал принимать глава нефтяной компании ЮКОС Михаил Ходорковский. Ведь он также мог при желании сесть в кресло сенатора или, как минимум, получить статус кандидата в депутаты Госдумы, гарантирующий неприкосновенность на все время избирательной кампании. Кирилл Хлопков Сколько стоит наше горе Сегодня Московский городской суд должен рассмотреть иски о возмещении морального вреда гражданам, оказавшимся заложниками в Театральном центре на Дубровке, а также их ближайшим родственникам. Поскольку возместить ущерб сами террористы не в состоянии (почти все они уничтожены в ходе штурма), ответчиком придется выступать правительству столицы. В соответствии с законом о борьбе с терроризмом компенсировать потерю жизни и здоровья заложникам должны власти того региона, на территории которого был совершен теракт. Однако должностные лица мэрии не согласны с действующим законодательством, фактически возлагающим на них ответственность за происшедшее. Действительно, отказ от создания полномочной комиссии по расследованию причин и обстоятельств трагедии рикошетом ударил по московским властям, которые не принимали решения о штурме, не руководили спецназом и операцией по спасению людей, но могут оказаться без вины виноватыми. Именно госкомиссия, если бы она установила факты неправильных и незаконных решений и действий московских чиновников, могла бы перевести на них стрелки (и тогда расплачиваться за все пришлось бы столичному бюджету) или, напротив, признать, что руководство города сделало все от него зависящее, чтобы потери были минимальными. Но официальных выводов никто не сделал, следовательно, пострадавшим остается одно – действовать в строгом соответствии с законом. Цена вопроса, на который придется ответить суду, – стоимость жизни российского гражданина. Государство готово выплатить пострадавшим и родственникам погибших до 100 тыс. рублей, однако те хотят миллион, причем не «деревянных», а «зеленых». И у них есть на то определенные основания. Непонятно, почему за потерю жизни, здоровья, работоспособности, а то и средств к существованию человеку платят меньше, чем, скажем, за разбитый автомобиль. Даже если в ДТП пострадало лишь «железо», виновник аварии порой вынужден заплатить десятки тысяч долларов. А тут, извините за цинизм, не пострадали только припаркованные у Театрального центра автомобили. Всем, кто оказался внутри здания, нанесен ущерб весьма значительный, а иногда и невосполнимый. Вправе граждане просить компенсацию? Конечно. Но каким должен быть размер этой компенсации? Даже если независимый суд согласится облегчить городской бюджет, вряд ли он удовлетворит исковые требования в полном объеме. Миллион долларов – много, 3 тысячи – мало. Боюсь, что в этом диапазоне очень трудно найти цифру, с которой согласились бы обе стороны. Прецедентного права у нас нет, закона на сей счет пока тоже не придумали. Поэтому самый легкий выход – в иске отказать под тем или иным благовидным предлогом. Но самый легкий – не значит справедливый. С другой стороны, справедливо ли одаривать миллионами жертв одной трагедии, оставляя нищими остальных россиян, погибших в Чечне, на АПЛ «Курск», в небе над Швейцарией и т.д. С этой проблемой не справится никакой суд – ее должен разрешить законодатель, и чем скорее, тем лучше. КОНСТАНТИН КАТАНЯН Каждый отвечает за свои грехи Стремление государства уйти от ответственности за свои действия и от выплаты компенсации пострадавшим гражданам, вчера были несколько компенсированы Конституционным судом РФ, рассмотревшим жалобу на закон "О вынужденных переселенцах". Суд признал не соответствующим Конституции положение закона, позволявшее в административном порядке лишить статуса вынужденного переселенца любого осужденного за уголовное преступление, даже самое незначительное. При этом обстоятельства конкретного дела не играют роли - судьи КС принципиально не согласны с попыткой установить дополнительную меру ответственности, усугубляющую положение лица, осужденного за совершенные преступления. Автор жалобы - бывший житель города Грозный М.Мкртычан, получил статус вынужденного переселенца в 1996 году. Почему тогда тысячи людей покидали Чечню – ни для кого не секрет. Государство, не сумевшее установить в республике конституционный порядок, выплатило компенсацию за утраченное жилье и имущество далеко не всем, однако наш герой оказался как раз в числе счастливчиков, которые оказались не на улице, не в палаточном городке, а в благоустроенном общежитии. Однако в 1999 году Мкртычана осудили на один год лишения свободы за хулиганство, а точнее, за сопротивление представителю власти (как обычно ведет себя милиция с мигрантами, к делу, конечно, не относится, но объяснить вспышку гнева со стороны последних позволяет). Однако комиссия миграционной службы тут же лишила осужденного статуса вынужденного переселенца, причем в точном соответствии с законом. А раз нет статуса - то не положено и место в общежитии. Круг замкнулся! Но в правовом государстве такого быть не должно. КС справедливо отметил, что государство, лишая осужденного статуса вынужденного переселенца, фактически отказывается "от исполнения обусловленных этим статусом обязанностей по обустройству такого гражданина и содействию в восстановлении его прав и законных интересов". Следовательно, ему за преступление полагается наказание, а за ущерб – компенсация. Дополнительная же кара (например, конфискация имущества) – прерогатива суда, но не исполнительной власти. Вчерашнее постановление КС, кстати, логически дополняет его прежнее, принятое еще в 1995 году решение, благодаря которому лиц, находящихся в местах не столь отдаленных, перестали лишать права на жилое помещение. КОНСТАНТИН ПОПОВ 2002 год Мешает только закон Губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев объявил вчера, что намерен вновь баллотироваться на пост городского головы в 2004г. Однако для того, чтобы идти на третий срок, Яковлеву нужно вначале изменить местное законодательство. Всего неделя понадобилась руководителю Северной столицы, чтобы, внимательно изучив постановление Конституционного суда, принять решение о еще одной попытке сохранить свое кресло. КС, как известно, признал право региональных лидеров баллотироваться в третий, а то и в четвертый раз подряд, но при одном условии - такой порядок должен быть разрешен законодательством субъекта Федерации. В противном случае, отсчет сроков начинается не с октября 1999 года, а с момента принятия местным парламентом ограничений по числу сроков для высшего должностного лица региона. Так вот, в Петербурге, к великому сожалению г-на Яковлева, такое ограничение есть, так что включить в список кандидатов фамилию действующего губернатора избирательная комиссия не имеет права. Выступая в Питере на Российско-итальянском форуме "Инвестиционные возможности в РФ", Яковлев выразил надежду, что горожане поддержат его инициативу. Однако ему понадобится поддержка не избирателей, а Законодательного собрания Санкт-Петербурга. Только городские депутаты вправе решить, что первый срок Яковлева (он был избран губернатором еще в 1996 году) не будет засчитан, тогда второй его срок (начавшийся в 2000 г.) будет считаться первым и в 2004 г. у него появится шанс вновь баллотироваться на высокий пост. Иное положение у губернатора соседней Новгородской области Михаила Прусака. Тот объявил о своем намерении вновь попытать счастья на выборах еще до оглашения вердикта КС и на днях подтвердил свои слова, узнав о решении судей отдать этот вопрос на откуп регионального законодателя. В Новгородской области число сроков для главы администрации не оговорено, поэтому Прусак может не беспокоиться. Даже если ему пришлось бы испортить отношения со своим парламентом, депутаты все равно не смогли бы изменить ситуацию задним числом. КОНСТАНТИН ПОПОВ 2000 год Торжество атаки Сборная Франции стала чемпионом Европы по футболу Французские болельщики ликуют, российские – тихо радуются. Поводом для положительных эмоций стал результат закончившегося 2 июля футбольного чемпионата континента. Блестящая победа в финальном матче “команды мушкетеров” (так сборную Франции прозвали за по фехтовальному острые выпады и умение плести комбинационные интриги) ожидалась, ее предсказывали многие, в том числе и главный тренер итальянцев Дино Дзофф. Однако тот сделал свой прогноз еще до начала чемпионата, не подозревая, видимо, что именно его “голубой эскадре” предстоит помериться силами в решающем матче с французами. Но когда итальянцы вдесятером сумели отстоять свои ворота в изнурительной полуфинальной баталии с голландцами, а затем в серии пенальти взяли верх, слова Дзоффа показались уже не просто знаком уважения по отношению к сильному сопернику, но и символом пораженческих настроений. Финал, однако, превзошел все ожидания. Итальянцы, игравшие весь чемпионат исключительно от обороны, неожиданно предложили открытый футбол, что вполне устраивало их соперников, всегда предпочитавших искать счастье в атаке. Игра на встречных курсах продолжалась почти час, причем каждая из сторон имела определенные шансы открыть счет. В начале первого тайма итальянцы чаще владели мячом, но французы показали, что и они хорошо умеют обороняться. Затем инициатива перешла к фаворитам, они создали несколько опасных моментов у ворот Франческо Тольдо, но, как правило, защита сборной Италии не позволяла нанести прицельного удара по своим воротам, а в остальных случаях спокойно забирал мяч голкипер. Особенно запомнился в эти минуты Фабио Каннаваро, который уверенно разрушал комбинации соперников, поспевая и за стремительным Тьерри Анри, и за хитроумным Зинедином Зиданом. Главный конструктор атак сборной Франции Зинедин Зидан был, впрочем, не в лучшей форме. Он старательно бросал в прорывы своих партнеров, бил штрафные и угловые, но выглядел не так ярко, как в предыдущих матчах. И хотя итальянцы даже не установили над ним персональную опеку, Зидану все же не хватало пространства, чтобы продемонстрировать свой класс. Но тем и сильна сегодня сборная Франции, что неудачную игру одного футболиста вполне могут компенсировать другие. Однако для того, чтобы распечатать ворота Тольдо, им явно не хватало везения. И когда после красивой контратаки итальянцы открыли счет (Марко Дельвеккио), а затем имели еще две реальные возможности его удвоить (оба раза не сумел забить Алессандро Дель Пьеро), многим стало казаться, что спасти чемпионов мира 1998 года теперь сможет только чудо. Сотворили такое чудо, впрочем, не боги, а тренер сборной Франции Роже Лемерр и очень своевременно выпущенные им на замену игроки второго эшелона. Вначале Сильвен Вильтор доказал, что его не случайно прозвали палочкой-выручалочкой. Когда истекли 90 минут основного времени, а из четырех минут, добавленных арбитром, осталась всего одна, нападающий французов подхватил мяч на углу штрафной площади, решительно двинулся в сторону ворот и точно пробил – коснувшийся защитника мяч проскочил под рукой вратаря и стадион в Роттердаме буквально взорвался от восторженного рева. Выстроившиеся у кромки поля запасные игроки сборной Италии, которые уже были готовы броситься в объятья своих товарищей, понуро уселись на скамейку, а Дино Дзофф наверняка вспомнил в этот момент свой непатриотичный прогноз. Добавленные полчаса (до первого гола) проходили под диктовку мушкетеров. Обескураженные голом на последней минуте, когда счастье, которое было так близко, вдруг выпорхнуло из рук, итальянские спортсмены уже не помышляли об атаке. Они отбивались из последних сил, надеясь лишь, как и в полуфинале, на серию пенальти, где реакция высоченного Тольдо оборвала победную серию хозяев чемпионата – голландцев. Но этим надеждам не суждено было сбыться. Свежие силы, брошенные в бой Лемерром, поставили точку в этом матче уже через 13 минут. Когда после очередного прорыва Робера Пиреса, который раз за разом опережал уставших защитников, и передачи в центр штрафной площади, мяч, пущенный Давидом Трезеге, полетел прямо в “девятку”, всем стало ясно, что на этот раз Тольдо не сможет спасти свою команду. А затем был финал финала. Итальянцы плакали на глазах у миллионов телезрителей, игроки сборной Франции обнимались, кланялись своим болельщикам и о чем-то спорили со своим тренером, у которого, правда, уже не было сил ни возражать, ни даже смеяться. Итак, Франция – чемпион. Чемпион по всем статьям, ведь впервые в истории футбола победитель мирового первенства смог стать одновременно чемпионом Европы. Успех команды мушкетеров закономерен и вряд ли может быть кем-то оспорен, ведь все свои матчи французы выиграли в честной борьбе, рассчитывая не на ошибки судей (которых на этом первенстве было предостаточно), а на свои собственные силы. Поражение от голландцев в зачет не идет, так как этот матч уже ничего не решал – обе команды к тому времени уже обеспечили себе выход в 1/4 финала, и потому Лемерр выпустил на поле резервный состав. К тому же результат финала весьма принципиален – он означает торжество атакующего футбола над оборонительным. А российским болельщикам победа французов была нужна для того, чтобы тешить себя воспоминаниями о том, что их любимая команда, которая хоть не смогла пробиться в финальную часть чемпионата Европы, зато сумела обыграть в отборочном турнире лучшую команду мира и Европы, причем на их поле. Это не дает им основания считать сборную России сильнейшей на континенте, но оставляет надежды на победы в будущих футбольных баталиях, которые уже не за горами. Константин КАТАНЯН. Москва 1999 год СУДЬИ НЕ РАБОТАЮТ КАК ПОЖАРНАЯ КОМАНДА Надежда некоторых представителей левой оппозиции на помощь со стороны Конституционного суда РФ вряд ли оправдана - судьи просто не успеют расссмотреть запрос о допустимости трехкратного представления на пост премьера одной и той же кандидатуры в ближайшие две недели. После весенней эпопеи с назначением Сергея Кириенко Госдума обратилась в КС с просьбой дать толкование ст. 111 Конституции, которая не позволяет сделать однозначный вывод, может ли президент трижды предлагать Думе одного претендента на должность председателя правительства. Депутаты полагают, что президент не имеет такого права, Ельцин с такой точкой зрения не согласен, а рассудить стороны может только КС. Запрос этот поступил в суд 20 апреля сего года, 1 июля он был принят к рассмотрению, но пока не включен в график осенних заседаний, сообщили “Известиям” в аппарате КС. Ориентировочно первые совещания судей, находящихся сейчас в отпусках, могут состояться лишь после 15 сентября. первое пленарное заседание КС назначено на 29, и потому депутатам придется обсуждать и голосовать вопрос о назначении премьера, не дожидаясь судебного вердикта. И в случае, если предложенная президентом кандидатура будет трижды отклонена, Ельцину придется самостоятельно назначать премьера и распускать Думу. Неясно, однако, сможет ли КС после этого принять позицию депутатов и дать такое толкование Конституции, которое исключает повторное представление ранее отклоненной кандидатуры. Ведь в этом случае уже распущенный депутатский корпус придется вызывать из небытия, предлагая ему вновь вернуться к рассмотрению кадрового вопроса. Уже изданный указ президента о назначении премьера станет в этом случае неконституционным, а правительственнный кризис вновь разразится с той же силой. Упрекать КС за то, что он не стал оперативно рассматривать запрос Госдумы нет смысла: во-первых, никто не ожидал, что спор о процедуре назначения премьера вновь станет актуальным уже этой осенью, во-вторых, суд и так завален депутатскими обращениями, многие из которых сопровождаются требованиями поставить их вне очереди, а КС, как не раз отмечал его председатель Марат Баглай “не может работать в режиме пожарной команды”. 15 октября, например, КС будет толковать те положения Конституции, в которых говорится, что “одно и то же лицо не может занимать должность президента РФ более двух сроков подряд”. Неопределенность здесь связана с тем, что эта статья может и не распространяться на Ельцина, который в первый раз избирался президентом РСФСР по Конституции республики в составе СССР, а не суверенного государства. Хотя Ельцин и сообщил, что он не намерен участвовать в выборах 2000 года, этот запрос не отозван и должен рассматриваться в КС. Судьи могли бы, наверное, провести рокировку и рассмотреть вначале вопрос о трех кандидатурах на пост премьера, но к середине октября и эта проблема уже не будет актуальной. Константин КАТАНЯН. | |||
| Напишите мне |
